МОСКВА, 30 сентябрь 2024, Институт РУССТРАТ.

События в Косово стали классическим примером того, как демография делает историю. Как известно, сначала благодаря миграционным процессам, а затем в результате очевидного перевеса в рождаемости, здесь стало абсолютно преобладать албанское мусульманское население. В итоге Косово фактически (а по мнению большого количества правительств – и юридически) перестало быть частью Сербии.

Широко распространено мнение, что решающую роль в косовской метаморфозе сыграла исламская традиция многодетности. Представление о демографическом превосходстве мусульманской традиции над христианской во второй половине ХХ века подтверждалось многочисленными примерами и стало восприниматься чуть ли не как аксиома. Опираясь на это убеждение, футурологи нередко строили весьма пессимистичные демографические прогнозы для народов с христианским культурным фундаментом. При этом попытки апеллировать к совсем иному соотношению демографических потенциалов мусульманского и христианского обществ, проявлявшемуся в предыдущие века, до сих пор воспринимались как обращение к «делам давно минувших дней», утратившим актуальность в нашу эпоху.

Однако сегодня мы еще раз убеждаемся в том, что демографические установки в различных цивилизационных контурах подвержены изменениям, и народы мусульманской культуры не являются здесь исключением. В настоящее время демографы фиксируют по меньшей мере три региона, где произошёл парадоксальный, с точки зрения распространённых представлений о мусульманском демографическом лидерстве, поворот. Евреи в Израиле сегодня рожают детей больше, чем арабы, армяне – больше азербайджанцы, и, наконец, православные народы Балкан – больше, чем их мусульманские соседи. Последний факт представляет особый интерес для российской аудитории, поскольку Балканская полиэтническая модель (соединяющая народы православной, западно-христианской и мусульманской традиций) во многом схожа с более масштабной полиэтнической моделью Евразийского пространства.

Косово, переставшее быть сербским. Воспоминание о будущем?

Край Косово и Метохия – важнейший центр становления сербского этноса. Здесь расположено более двухсот старинных православных монастырей и находится знаменитое Косово поле – главное поле ратной славы и скорби сербов, воспетое в легендах и сказаниях. Как сербы оказались гонимым меньшинством в своей исторической колыбели – долгое и драматичное повествование. Мы обозначим лишь основные вехи смены этнического ландшафта.

Вплоть до нового времени в крае преобладало христианское население. Например, переписи шестнадцатого века (полтора столетия спустя после установления турецкого владычества) показывают примерно двадцатикратное превосходство христиан над мусульманами. Правда, этническая принадлежность внутри религиозных общин тогда не учитывалась, поэтому мы не можем с точностью сказать, что в это время здесь преобладали именно сербы – значительная часть христиан в то время являлась именно албанцами. Поначалу албанцы исповедовали православие и католицизм, но по мере возвышения Османской империи большинство албанских кланов поддалось её культурному влиянию и приняло ислам. С этого момента османские властители Балкан поощряли экспансию единоверцев в Косово. В результате войны 1683-99 годов, разделившей территорию будущей Югославии между Османами и Габсбургами, несколько десятков тысяч сербских семей (в том числе из Косова и Метохии) было вынуждено переселиться на левобережье Дуная и Савы. Сербские историки называют этот исход Великим переселением сербов. Начиная с этого времени возможно говорить о численном албанском доминировании в крае, по крайней мере в трёх из шести санджаков (районов).

Турецкая перепись 1897 года показала, что на территории Косовского вилайета проживало около 65 % мусульман и 35 % христиан. В 1931 году перепись, проведённая в Королевстве Югославия, свидетельствует о наличии 61 % албанцев и 31 % сербов, то есть достигнутое к закату Турецкой империи соотношение за четыре десятилетия практически не изменилось. Во время Второй мировой войны итальянские оккупанты, получившие большую часть Косова как «довесок» к ранее захваченной ими Албании, проводили активные этнические чистки, вытесняя и уничтожая сербов. Хотя часть изгнанных вернулась домой после победы антигитлеровской коалиции, к 1945 году доля албанцев выросла до 68 %, а сербов (вместе с черногорцами) сократилась до 27 %.

Несмотря на то, что правительство социалистической Югославии прилагало определённые усилия, чтобы восстановить присутствие сербов в крае, демографические процессы в Косово шли так, что удельный вес албанцев непрерывно увеличивался. В 1981 году он достиг 77 %, а в 1991 году – 82 %. Когда в конце девяностых годов была провозглашена независимость края и начались столкновения между албанцами и сербами, первые имели примерно семикратное превосходство. Разгром Сербии в ходе натовской агрессии повлёк второй исход сербского населения. В настоящее время доля сербов в Косово оценивается в 4-6 %; они уцелели главным образом в северной части края. Официальная перепись говорит, что их осталось всего 1,5 %, но эта цифра занижена, главным образом потому что часть сербов не признаёт албанской администрации и игнорирует проводимые ею учётные мероприятия.

Такова история изменения этноконфессионального облика древнего сербского края, и многие эксперты до сих пор были склонны считать, что судьба Косово – это модель грядущих перемен, которые захватят затем гораздо более обширные территории в Европе. Но правы ли они в своих прогнозах?

Три трека. Соревнование соседних культур

Ещё занимаясь динамикой этнической рождаемости в Советском Союзе, на основе переписи 1989 года, я обратил внимание на сильную сопряжённость демографических показателей у народов близких культурно-религиозных традиций. В СССР можно было с лёгкостью выделить три кластера,- славянский, прибалтийский и среднеазиатский,- в которых, несмотря на сходство советской социальной политики и общность информационного поля, прослеживались три чётко различимых тренда. Культурно родственные народы группировались по количеству рождённых детей, по среднему размеру семьи и частоте отклонений от принятой нормы, по срокам вступления в брак и рождения первенцев и т.д. Нетрудно догадаться, что даже в атеистическом государстве прослеживалась принадлежность к трём разным обществам, сформированным давними религиозными традициями: православно, западно-христианской и мусульманской.

Нечто похожее наблюдается и в этнических группах бывшей Югославии: их демографические картины тоже различимо распадаются на три кластера: мусульманский, католический и православный. Как правило, каждая группа народов движется по общей для своих собратьев траектории, сходно реагируя на ключевые исторические перемены.

В Таблице 1 показано, как изменялось общее число рождённых детей в ключевых странах (регионах) Западных Балкан. Как видно из приведённых цифр, в 80-х годах прошлого века у народов, принадлежащих к мусульманской культуре, количество рождений продолжало расти, в то время как у их соседей (наследников как православной, так и католической христианских культур) размер поколений стремительно шёл на убыль. В 1990 году возникла необычная для Балкан ситуация: число новорожденных в Албании и Косово, вместе взятых, впервые превысило совокупное число рождённых в Сербии, Черногории и Македонии. Именно к началу девяностых годов был достигнут исторический максимум рождений в албанском этносе, в то время как сербы миновали свой максимум в 1954 году, черногорцы в 1956-м, хорваты – в 1957-м, а словенцы – в 1966 году.

Таблица 1. Динамика рождаемости в странах Балканского полуострова (тыс. чел.)

Традиция

Страна/регион

1980

1990

2000

2010

2020

2023

 

Исламская

Албания

71

82

51

34

28

22

Косово

53

55

39

34

22

21

Босния

71

66

39

33

27

26,5

 

Православная

Сербия

110

91

74

68

62

61

Черногория

10,5

9,4

9,2

7,4

7,1

7,0

Македония

40

35

26

24

19

18

Католическая

Хорватия

68

55

44

43

36

32

Словения

30

22

18

22

19

17

По данным официальных статистических органов приведённых государств

Бурный демографический рост всегда ведёт к омоложению населения, что создаёт благоприятную почву для радикальных и революционных настроений. На связь демографического бума с радикализацией общества указывали, например, такие исследователи цивилизационных процессов, как Вадим Кожинов («Победы и беды России») и Самюэль Хантингтон («Столкновение цивилизаций»). Хантингтон, в частности, отмечал, что для населения Албании «молодёжный пик» - максимальная доля людей в возрасте от 16 до 25 лет – был достигнут в восьмидесятых годах ХХ века. Если добавить к этому, что следом «молодёжный пик» наступил в Косово, становится ясным, что распад Югославии совпал с максимальной готовностью албанского населения к радикальным действиям. А изменившаяся расстановка сил – практически сравнявшаяся суммарная (по Сербии, Черногории, Косово и, собственно Албании) численность сербской и албанской молодёжи – делала ситуацию наиболее благоприятной для успеха сепаратистов.

Скептик вправе возразить, что в конце концов судьбу Косово решило вмешательство несравненно более весомых геополитических игроков. Однако бесспорно то, что не будь подходящего состояния «топлива» - «костёр» мог вообще не вспыхнуть. По мере того, как главная интегрирующая сила Югославии – сербы – слабела, а поблизости набирал массу альтернативный центр притяжения, вероятность распада полиэтничной системы, несомненно, возрастала.

Мусульманский трек. Демографический взлёт, переходящий в пике.

Более наглядно сравнить изменения в рождаемости у разных групп народов Западных Балкан позволяет переход от абсолютных цифр к относительным (см. Таблицу 2).

Таблица 2. Динамика рождаемости в странах Балканского полуострова (% к 1980 г.)

Религиозного-культурная

традиция

Страна/регион

1980

1990

2000

2010

2020

2023

 

Мусульманская

Албания

100

115

72

48

39

31

Косово

100

104

74

64

42

40

Босния

100

93

55

46

38

37

 

Православная

Сербия

100

83

67

62

56

55

Черногория

100

90

88

70

68

67

Македония

100

88

65

60

48

45

Католическая

Хорватия

100

81

65

63

53

47

Словения

100

75

61

75

63

57

Расчёты В.В. Тимакова на основе данных официальных статистических органов приведённых государств

Из Таблицы 2 видно, что в восьмидесятые годы число рождённых детей у народов, принадлежащих к мусульманской культуре, росло, а у народов с христианским наследием – падало, причём у западных христиан падение происходил быстрее, чем у восточных. Территории со смешанным, мусульманско-христианским населением (Босния и Герцеговина, в меньшей степени Македония)¹ занимали, как и следует ожидать, промежуточное положение.

¹Религиозный состав населения Боснии и Герцеговины: около 50 % мусульман, около 35 % православных христиан; в Македонии - около 70 % православных христиан, более 25 % мусульман.

Позже, с распадом социалистического лагеря в целом и СФРЮ в частности, снижение общих цифр рождаемости захватило все народы Западных Балкан: причём у наследников католических обществ это падение замедлилось. Словения, как видим, даже пережила кратковременный подъём, вернувшись в 2010 году к показателям 1990-го.

Наконец, в последние полтора десятилетия замедление падения наблюдается у народов православной традиции. В тот же период в регионах, переживших исламизацию, вопреки ожиданиям, не возникло отмечавшегося в мусульманском мире феномена многодетности и резкого роста рождаемости. Напротив, и в Албании, и в Косово, и в Боснии рождаемость вошла в крутое пике, что особенно чётко видно из Таблицы 3, где за точку отсчёта взят 2010 год.

Таблица 3. Динамика рождаемости с 2010 года (%%)

Традиция

Страна/регион

2010

2020

2023

 

Исламская

Албания

100

82

65

Косово

100

65

64

Босния

100

81

79

 

Православная

Сербия

100

90

89

Черногория

100

96

95

Македония

100

78

74

Католическая

Хорватия

100

82

73

Словения

100

84

76

Расчёты В.В. Тимакова на основе данных официальных статистических органов приведённых государств

Совершенно очевидно, что за последние 15 лет страны с историческим преобладанием православия – Сербия и Черногория – снизили число рождений в наименьшей степени, а регионы с доминированием мусульманства – Албания и Косово – в наибольшей. Босния и Македония, опять же, находятся посередине, подтверждая тем самым общее правило.

Производит впечатление глубина и скорость демографических изменений в албаноязычных обществах: в минувшем году в Косово родилось в два с половиной раза меньше младенцев, чем в 1990 году, а в Албании– почти в четыре раза меньше! Как мы уже упоминали, накануне распада Югославии впервые увидевших свет албанцев и косоваров было столько же, сколько в сумме новорожденных сербов, черногорцев и македонцев. Однако уже в 2023 году наблюдалась совсем иная картина: одних только сербских младенцев зарегистрировано в полтора раза больше, чем албанских и косовских, вместе взятых.

Таким образом, пропорции численности населения, определяющие этнокультурный баланс, не являются статичными. До недавних пор многие эксперты были склонны абсолютизировать демографические тенденции в мусульманском мире, рассматривая их как некую неизменную константу. Однако факты опровергают этот стереотип: в мусульманских обществах Балкан на смену демографическому буму приходит демографические спад, тогда как в других конфессиональных сегментах идут прямо противоположные изменения.

Размер семьи как зеркало грядущего

Ещё более глубокое понимание происходящего возникает, если сравнить суммарные коэффициенты рождаемости (СКР) или, попросту говоря, узнать: сколько детей рождает среднестатистическая женщина в данной группе в течение своей жизни? Если общие цифры рождаемости сильно зависят от так называемой демографической инерции, от событий прошлого, от размера родительского поколения, формировавшегося двадцать-тридцать-сорок лет назад, то СКР даёт возможность не просто оценить положение здесь и сейчас, но заглянуть в будущее – подобно тому как производная в математике позволяет понять, вверх или вниз пойдёт кривая графика, или как скорость в физике служит для расчёта грядущего отставания или опережения объекта А при сравнении с объектом В.

Итак, сколько же детей рождается на свет в современных балканских этносах? Вряд ли станет сенсационным открытием то, что ни один народ в этом регионе не обеспечивает себе простое воспроизводство, то есть не оставляет более двух наследников на каждую потенциальную мать. Зато неожиданным для широкой публики окажется тот факт, что, вопреки устоявшимся представлениям, вершину демографического рейтинга в наши дни занимают именно народы православной культуры, а носители исламской традиции, паче чаяния, замыкают этот список, пропустив вперёд не только восточных, но и западных христиан – католиков.

Для полноты картины мы разместили не только данные о жителях бывшей СФРЮ и Албании, но также добавили в Таблицу 4 сведения об СКР в Турции и Болгарии – и эти данные дополнительно подтверждают новую, необычную с точки зрения устоявшихся представлений, картину.

Таблица 4. Рейтинг стран региона по суммарному коэффициенту рождаемости

 

Страна/регион

СКР

1

Черногория

1,81

2

Болгария

1,78

3

Косово

1,65

4

Сербия

1,63

5

Македония

1,59

6

Словения

1,55

7

Хорватия

1,53

8

Турция

1,51

9

Босния и Герцеговина

1,23

10

Албания

1,21

Многозначительно то, что «перестроение» православного кластера этносов из «хвоста» в «голову» рейтинга, и «встречное перестроение» исламского кластера произошло в последние полтора десятилетия. Таблица 5 свидетельствует о темпах происходящих перемен.

Таблица 5. Рейтинг стран региона по изменению суммарного коэффициента рождаемости

в 2010-2023 годах

 

Страна/регион

Изменение СКР

1

Болгария

+ 0,27

2

Сербия

+ 0,23

3

Черногория

+ 0,16

4

Хорватия

- 0,02

5

Македония

- 0,03

6

Словения

- 0,03

7

Босния

- 0,23

8

Албания

- 0,42

9

Турция

- 0,57

10

Косово

- 0,73

Итак, мы видим, что во втором и в начале третьего десятилетия нашего века размер семьи у болгар, сербов и черногорцев растёт, а у турок, косоваров и албанцев – стремительно сокращается. Переломить тенденцию не помогает и очевидный национально-религиозный ренессанс в самой Турции, которая, безусловно, является ведущим центром силы и культурного влияния в затрагивающей Балканы части исламского мира.

К сожалению, мы не имеем сведений о раздельной динамике религиозных общин в Македонии и Боснии. Однако можно предположить, что и для них актуальны обозначенные выше тенденции этноконфессиональной демографии. В пользу такого предположения говорит то, что обе страны со смешанным населением опять-таки занимают промежуточное положение между православными (где размер семьи увеличивается) и мусульманскими странами (где он быстро уменьшается).

Неожиданные тенденции

Падение рождаемости – это глобальная тенденция, которой не избежала ни одна нация на Земле. Падение рождаемости захватило всех, каковы бы ни были религиозные заветы, этнические обычаи и политика правительств. Однако темпы этого падения и его глубина существенно зависят от местной специфики и цивилизационных особенностей. Так, самое глубокое – рекордно глубокое падение! – переживают сейчас народы Дальневосточной цивилизации. Той самой, которая на обывательском уровне долгое время считалась самой плодовитой, поскольку была самой многолюдной.

Быстрые темпы сокращения рождаемости демонстрируют и мусульманские страны Европы, которые переживают параллельно глубокую метаморфозу семейных стратегий. Сегодня Албания и Босния (точнее, республика Босния и Герцеговина) стали европейскими демографическими аутсайдерами, провалившись глубже тех стран, которые давно идут по пути демонтажа семейных ценностей.

В чем причина? Не исключено, что это - результат диссонанса, возникшего между традиционной культурой балканских исламских сообществ и их форсированной евроинтеграцией, вхождением в очевидно инокультурную среду. С другой стороны, вполне возможно, что мы имеем дело с временным эффектом, подобным «кессонной болезни», связанным с перемещением в радикально иные условия жизни.

Вспомним, что, например, Болгария и Россия в период ускоренной вестернизации девяностых, проваливались ещё ниже, до показателей СКР 1,09 – 1,12. Но, в отличие от Албании, Россия и Болгария в начале девяностых также не дотягивали до простого воспроизводства. В мусульманских общинах Балкан ситуация принципиально иная: ситуации, при которой рождаемость при жизни одного поколения сокращалась бы в три раза, не наблюдались еще ни в одной стране мира.

При этом речь идет об отчетливо выраженной культурно-конфессиональной тенденции, характерной для модернизирующихся мусульманских обществ. В современном мире значительное число мусульманских стран, в том числе весьма консервативных в вопросах морали и традиции, также пробили критическую линию простого воспроизводства и примкнули к быстро пополняющемуся клубу «малодетных наций». По итогам 2023 года СКР Катара оценивается в 1,62, Ирана – 1,54, Саудовской Аравии – 1,46, Бахрейна – 1,36 а в Объединённых Арабских Эмиратах опустился до тех самых «шоковых» 1,13 – российского антирекорда конца девяностых годов.

Это означает, что в Катаре и Иране следующее поколение граждан страны будет на четверть, а в ОАЭ – почти вдвое меньше предыдущего. Положение в Албании и Боснии ненамного лучше, чем в ОАЭ. В целом можно констатировать, что миф о перманентном демографическом буме в мусульманских странах не выдерживает проверку фактами. У мусульманских сообществ, как и у любых других, есть свои адаптивные плюсы и минусы, но перед лицом глобальной депопуляции оно оказывается не менее уязвимым, чем все прочие.

Демографический ренессанс сербов и болгар: в чем причины?

Интерес вызывает и другой феномен: рост рождаемости в балканских странах православной традиции. Почему после долгой полосы снижения в средней сербской, черногорской, болгарской или македонской семье начало расти число детей?

Есть простое объяснение: пережив глубокий экономический кризис, связанный с крахом прежней социальной системы, эти страны адаптировались к новым условиям, и на фоне постепенного роста (или хотя бы восстановления) экономики семьи собрались, наконец-то, реализовать те родительские планы, которые казались невозможными во время кризиса.

Демографы называют это явление откладыванием рождений. Откладывание рождений предполагает, что семейные идеалы общества не менялись, семьи и прежде, и сейчас нацелены на одинаковое количество потомков – менялись только экономические обстоятельства, которые тогда не позволяли, а теперь позволили решиться на новые роды.

Однако в нашем случае подобное объяснение неприменимо. Слишком много времени прошло со времени демографического провала. Как правило, рост семей в современных обществах регулируется рождением вторых детей. Таковых обычно рожают матери в возрасте около тридцати лет, а отложить свои планы могут вряд ли дальше, чем до сорока. Таким образом, сдвиг календаря рождений должен быть ограничен примерно десятилетним периодом. В то же время «дно» демографического кризиса православных балканских наций отстоит от дня сегодняшнего почти на двадцать лет, а то и более. Самый глубокий провал был зафиксирован в Сербии в 2006 году, в Македонии в 2005-м, а в Болгарии и вовсе в 1997 году. Тем семьям, что пропустили в те годы свои вторые и третьи рождения, сегодня догонять уже поздно.

Подъём рождаемости можно объяснить только психологией нового поколения родителей, которое настроено иметь больше детей, чем поколение предыдущее. Таким образом, мы бесспорно имеем дело со сменой настроений, сменой психологического климата в обществе. На фоне глобального распространения антисемейных и антинаталистских тенденций, у православных народов Балкан наблюдается локальный ход против течения.

Семейные планы и дух народа.

Среди разнообразных факторов, способных повлиять на разворот демографических тенденций, хочется обратить внимание на один мало изученный фактор. Это вопросы, связанные с психологической атмосферой в обществе - имеет ли место ощущение духовного подъёма, сопровождающее народ после побед, успехов, свершений, или, наоборот, атмосферу коллективной моральной депрессии, возникающую после поражений.

Конечно, мы не можем утверждать, что этот фактор является решающим, но отрицать его существование невозможно. Например, после поражения в наполеоновских войнах (а затем, полвека спустя – от Пруссии) Франция на целое столетие стала демографическим аутсайдером Европы - вплоть до реванша в Первой мировой. После катастрофического поражения во Второй мировой войне место европейских аутсайдеров надолго заняли немцы и австрийцы.

Подчёркиваю – в обоих случаях мы говорим не о сокращении числа семей из-за гибели мужчин, а об уменьшении самого размера семьи, резком снижении числа рождаемых в каждой семье детей. Очень похоже, что вызванный поражениями упадок национального духа негативно отражался на стремлении продолжать род. Напротив, одержанные знаковые победы нередко вызывали всплеск рождаемости, подобный послевоенному «бэби-буму» в США.

Сходные явления наблюдались и в новейшей истории Балкан. Например, самое многочисленное поколение в Хорватии – люди, рождённые в 1996-98 годах на волне националистической эйфории, связанной с победами над соседями и взятием под контроль все территории бывшей хорватской республики в составе Югославии.

На поло-возрастной пирамиде Косово чётко выделяется поколение рождённых в 2000-2002 годах, когда произошёл очевидный всплеск начавшей было сокращаться рождаемости. Так же, как и в случае с Хорватией, этот рост последовал за отделением края от Сербии. Получается, что ощущение исторического успеха позитивно повлияло на рождаемость хорватов и косоваров.

С другой стороны, в Сербии после национального унижения, нанесённого агрессией НАТО, падение рождаемости ускорилось. Исторического минимума количество детей, приходящихся на одну женщину, и в Сербии, и в Черногории достигло в 2006 году, когда следом за поражением в войне и отделением Косово был разрушен союз двух этих самых близких друг другу славянских народов.

Обратим внимание: хотя борьба черногорских элит за «независимость от Сербии» освещалась западными СМИ в таком же духе, как борьба албанских повстанцев за независимость Косово, реакция населения этих регионов была совершенно различной. Если в Косово албанское большинство действительно было воодушевлено отделением от Белграда, что положительно сказалось на росте рождаемости, то в Черногории, судя по всему, значительная часть населения оказалась удручена распадом Югославского Союза – на этом фоне семейные планы пошли не в рост, а на понижение.

Если предположить, что ощущение исторического успеха или неудачи является значимым фактором при строительстве семейных планов, то объяснить последние демографические события на Балканах можно следующим образом.

Похоже, мусульманские общины Албании и Боснии испытывают моральный дискомфорт от своего современного состояния, ход евроинтеграции не удовлетворяет их чаяний. Сейчас эти общества можно охарактеризовать как «заблудившиеся на перепутьях истории», оказавшиеся в межеумочном пространстве между западным миром и миром ислама, что, вероятно, создаёт предпосылки и для демографической депрессии.

Напротив, подъём рождаемости в православных балканских странах и даже их превращение за последние три года в «европейских демографических чемпионов», может свидетельствовать о возвращении веры в свою культуру и в свою цивилизацию.

Нельзя исключить, что корни этих психологических явлений лежат в усилении геополитической субъектности России - «стержневого государства», «core-state» Восточно-христианского мира. Народы, которые ещё более века назад видели гарантию своего исторического существования в том, что «нас с русскими двести миллионов»², сегодня могут так же связывать крепнущую уверенность в своём будущем с чаемым ими русским цивилизационным возрождением.

² Легендарный ответ черногорского дипломата о численности национального призывного контингента накануне Первой мировой войны